Ньют расхохотался, при этом странно подергивая головой.

– Уходи, Томми. Убирайся.

– Идем со мной, – умоляющим тоном попросил Томас. – Я тебя и связать могу, если так тебе спокойней.

– Заткнись, предатель ты стебанутый! – гневно проорал Ньют. – Я тебе записку оставил! А ты мою последнюю просьбу не выполнил! Снова в герои лезешь? Ненавижу тебя! И всегда ненавидел!!!

Нет-нет-нет, он врет, он сам не соображает, что говорит. Но разве не врет себе Томас?..

– Ньют…

– Все ты виноват! Ты мог остановить программу сразу после смерти Создателей! Ты ведь знал все заранее. Так нет же, захотелось стать героем и спасти мир. Ты пришел в Лабиринт. Только о себе и заботился. Признай! Хотел себе захапать всю славу? Надо было тебя сразу бросить в шахту лифта!

Ньют вопил, густо побагровев и брызжа слюной. Сжав кулаки, он похромал вперед.

– Я сниму его! – крикнул Лоренс из кабины. – Томас, отойди!

– Нет! – обернулся Томас. – Только он и я. Погодите! Ньют, остановись. Я знаю, ты еще меня слышишь и понимаешь.

– Я тебя ненавижу, Томми! – Ньюту оставалось пройти всего несколько шагов. Жалость и боль в сердце Томаса превратились в страх. – Ненавижу, ненавижу, ненавижу! После всего, что я для тебя сделал, ты отказываешься выполнить мою последнюю, единственную просьбу. Я прошел через такой кланк, а ты… Смотреть на тебя противно!

Томас отступил еще на два шага.

– Ньют, остановись. Тебя пристрелят. Стой и слушай меня! Лезь в фургон и дай себя связать. Нам нужен шанс!

Друга Томас не убьет. Просто не сможет.

С диким воплем Ньют бросился на него. Из кабины фургона вылетел искрящийся заряд, но в цель не попал – ударил в мостовую. Томас не мог пошевелиться, словно врос в асфальт, и тогда Ньют сбил его с ног. Из Томаса вышибло дух.

– Я тебе сейчас моргалы выдавлю, – оседлав Томаса и брызжа слюной, проговорил Ньют. – Научу уму-разуму. Какого хрена ты сюда приперся? Чего хотел? Думал, я обниму тебя, мы присядем у дорожки и перетрем за жизнь, за старые денечки в Глэйде?

Объятый ужасом, Томас мотнул головой. Свободная рука потянулась к пистолету.

– Знаешь, откуда у меня хромота, Томми? Я тебе не говорил? Нет, не рассказывал.

– Так откуда она? – спросил Томас, пытаясь протянуть время. Пальцы сомкнулись на рукоятке.

– В Лабиринте я хотел покончить с собой. Влез на чертову стену и спрыгнул. Алби нашел меня и дотащил до Глэйда, пока Врата не закрылись. Каждый день, каждую секунду, проведенную в Глэйде, я ненавидел, Томми. И виноват… во всем… только ты!

Ньют резко ухватил Томаса за руку с пистолетом и приставил дуло себе ко лбу.

– Пора искупить грех! Стреляй, пока я не стал одним из этих чудовищ-людоедов. Убей меня! Я попросил тебя о последней услуге. Тебя и никого другого!

Томас попытался отдернуть руку, однако Ньют держал крепко.

– Я не могу, я не посмею!

– Искупи свой грех! Искупи моей кровью! – завопил, содрогаясь всем телом, Ньют, а потом горячим шепотом добавил: – Убей меня, трус. Докажи, что ты не тряпка и способен на верный поступок. Подари мне достойную смерть.

Ужаснувшись, Томас произнес:

– Ньют, может, еще получится…

– Молчи! Заткнись! Я верил тебе! Не подведи хотя бы сейчас!

– Я не смогу.

– Сможешь!

– Нет! – Разве можно просить о подобном? Убить близкого друга…

– Либо ты меня, либо я тебя. Ну!

– Ньют…

– Не дай мне стать одним из них!

– Я…

– УБЕЙ МЕНЯ! – В этот миг взгляд Ньюта прояснился. Друг словно последний раз вынырнул из омута безумия и чуть спокойнее произнес: – Прошу, Томми, пожалуйста.

Чувствуя, как душа летит в черную бездну, Томас спустил курок.

Глава пятьдесят шестая

Томас закрыл глаза. Он слышал, как пуля пробила череп, ощутил, как дернулся и упал на асфальт Ньют. Потом Томас перевернулся на живот, вскочил и, не открывая глаз, побежал. Он не мог смотреть на дело рук своих.

Он тонул в чувстве вины и раскаяния, слезы текли по щекам.

– Залезай! – крикнул Лоренс.

Дверь фургона все еще была открыта – Томас прыгнул в машину, щелкнул замком, и фургон тронулся с места.

Все молчали. Томас смотрел перед собой и ничего не видел. Он выстрелил другу в голову, убил его. И не важно, что Ньют сам просил об этом, умолял… Он спустил курок. Руки и ноги дрожали; Томаса охватил озноб.

– Что я наделал? – пробормотал парень. Никто ему не ответил.

Остаток пути Томас помнил смутно. Пару раз пришлось отбиваться от шизов – в них стреляли зарядами из пушки. Затем фургон проехал в ворота защитной стены, за ограду небольшого аэродрома и дальше – в ангар за огромными дверьми, под мощной охраной.

Говорили мало. Томас так и вовсе молча исполнял указания. Наконец все трое погрузились на берг. Пилот проверила системы и включила зажигание; Лоренс куда-то запропастился. Томас лег на диван в общей комнате и уставился в решетку потолка.

Убив Ньюта, он только сейчас вспомнил, на что идет: свободный от власти и слежки ПОРОКа, Томас готовился добровольно отдаться им в руки.

И ладно. Что было, то было. Но до конца жизни его будут преследовать образы: Чак, истекая кровью, судорожно хватает ртом воздух; Ньют бешено орет на Томаса, а потом в глазах у него появляются проблеск рассудка и мольба – мольба о пощаде.

Томас смежил веки. Образы еще долго стояли перед мысленным взором, и заснул он не скоро.

Разбудил его Лоренс.

– Эй, проснись и пой, парень. Через несколько минут мы тебя сбрасываем и мотаем. Без обид.

– Прощаю. – Томас со стоном сел на диване. – Сколько мне топать до лаборатории?

– Несколько миль. Не бойся, шизы тебе вряд ли встретятся. Местность дикая, мороз… Может, наткнешься на злого лося или волки попытаются откусить тебе ноги. В общем, ничего страшного.

Томас ожидал, что Лоренс издевательски ухмыльнется, но нет. Водитель прибирался в углу.

– Возле грузового люка найдешь рюкзак и куртку, – произнес он, положив на место некий инструмент. – В ранце – вода и еда. Наслаждайся, так сказать, прогулкой по дикой природе.

Лоренс так и не улыбнулся.

– Спасибо, – пробормотал Томас, изо всех сил стараясь не провалиться обратно в темный колодец тоски. Никак не удавалось выкинуть из головы Чака и Ньюта.

Прекратив возиться с инструментами, Лоренс обернулся.

– Спрашиваю первый и последний раз.

– О чем?

– Ты уверен, что справишься? Про ПОРОК я слышал только плохое: они крадут людей, пытают, казнят… в общем, жонглируют жизнями. Только псих отправится к ним по собственной воле.

Томас, однако, бояться уже перестал.

– Я-то справлюсь. Это вы прилетайте.

Лоренс покачал головой.

– Ты либо самый отважный паренек, какого я знаю, либо отчаянный псих. Ладно, иди в душ и переоденься. В шкафу должна быть чистая одежда.

В этот момент Томас, наверное, выглядел как зомби – бледный ходячий труп.

– Хорошо, – ответил он и отправился в ванную, надеясь освежиться душой и телом.

Берг завис на месте и начал снижаться. Томас, ухватившись за поручень в стене, смотрел, как открывается грузовой люк. Петли скрипели, рев двигателей сделался громче. В грузовой отсек ворвался холодный ветер. Оказалось, что берг висит над небольшой опушкой посреди заснеженных сосен. В таком густом лесу пилот просто не сумел бы посадить судно.

Придется прыгать.

Корабль опустился еще ниже, и Томас приготовился.

– Удачи, парень, – пожелал Лоренс и кивнул в сторону опушки. – Я бы попросил тебя быть осторожным, но ты мальчик взрослый, о себе позаботиться сумеешь.

Томас улыбнулся, ожидая ответной улыбки, однако Лоренс сохранял серьезное выражение лица.

– Ладно, – сказал тогда Томас. – Установлю «глушилку», как только проникну в лабораторию. Уверен, все пройдет как по маслу.

– Если так, то я стану сморкаться маленькими ящерками, – неожиданно тепло проговорил Лоренс. – Совсем уж без проблем не бывает. Ну хорош уже, прыгай. Приземлишься – сразу топай вон туда.