Бренда взяла влево, затем вправо и погасила фонарик. Ходу, впрочем, не убавила.

– Ты что задумала? – спросил Томас; боясь врезаться в стену, он вытянул перед собой руку.

Бренда в ответ шикнула. Надежна ли она? Томас доверил ей свою жизнь, но тогда просто выбора не оставалось. Да и сейчас его нет.

Бренда вновь остановилась, на сей раз надолго. В темноте они с Томасом тяжело дышали, восстанавливая пульс. Шизы вопили где-то позади, сокращая разрыв.

– Так, – прошептала Бренда. – Где-то… здесь…

– Что?

– Надежная комната. Убежище. Нашла его, когда лазила по Подвалам. Шизы о нем не допетрят. Идем.

Бренда за руку протащила его через узкую дверь, затем потянула на пол:

– Тут старый стол. Нащупал?

Она положила ладонь Томаса на гладкую деревянную поверхность.

– Ага, есть.

– Береги голову. Проползем под столом и через небольшой желоб в стене – в убежище. Для чего оно здесь – не знаю. Шизы его не отыщут, даже с фонариком… хотя вряд ли он у них есть.

Томас уже хотел спросить: как же они сами обойдутся без фонарика, – однако решил не терять времени. Бренда уже ползла вперед. Опустившись на четвереньки, Томас стал пробираться следом; пальцы его при этом то и дело задевали подошвы ботинок Бренды.

Через квадратный желоб вползли в узкую вытянутую комнату. Томас на ощупь попытался определить ее размеры; потолок был всего два фута высотой, и дальше пришлось тоже ползти.

К тому времени как Томас добрался до Бренды, девушка устроилась на боку, спиной к торцу. Он кое-как улегся в той же позиции: лицом к выходу, спиной к Бренде, чувствуя затылком дыхание девушки.

– Очень удобно, скажу я тебе.

– Молчи.

Томас прополз чуть в сторону, пока не уперся головой в стену. Притих и стал дышать глубоко и медленно, прислушиваясь: не идут ли шизы.

Поначалу от тишины, такой глубокой, звенело в ушах. Потом раздались первые звуки: кашель, случайные выкрики, дурашливые смешки – это психи с каждой секундой подходили все ближе и ближе. Томас чуть не запаниковал: как они могли загнать себя в ловушку?! – но потом, успокоившись, прикинул: шансов, что шизы отыщут комнатку в темноте, практически нет. Они пойдут дальше. Может, даже забудут о Томасе и Бренде. Лучше бы так: исчезнуть для шизов совсем, чем постоянно бегать от них.

В худшем случае Томас и Бренда отобьются, в уз ком-то проходе. Наверное…

Шизы подошли совсем близко. Томас старался сдерживать дыхание. Не дай Бог, выдать себя внезапным жадным вдохом. Несмотря на кромешную тьму, он закрыл глаза и напряг слух.

Шелест подошв по бетону. Хрипы, тяжелое дыхание. Кто-то постучал по стене – глухо и безжизненно. Послышались споры, безумные и невнятные. Томас разобрал только: «Сюда!» и «Нет, туда!» Потом еще кашель. Один шиз сплюнул на пол с такой силой, будто хотел избавиться от органа или двух. Разразилась полным безумия смехом женщина, и Томас вздрогнул.

Бренда стиснула его руку, и юноша в который раз ощутил укол вины, будто изменяет Терезе. Бренда такая чувственная и раскрепощенная. И как же глупо думать, когда есть…

В комнату вошел и остановился прямо перед лазом шиз. За ним – второй. Послышалось свистящее дыхание, шорох ног. Появился, подволакивая больную ногу и топая здоровой, третий урод. Не тот ли, что заговорил с Брендой и Томасом? Псих, чьи дрожащие рука и нога отягощают тело мертвым, бесполезным грузом?

– Ма-альчи-ииик, – ядовито позвал шиз. Точно, тот самый, его голос не забудешь. – Де-воч-ка-аааа. Покажитесь-покажитесь, хоть немного поскребитесь. Хочу ваши носики.

– Пусто, – сплюнула женщина. – Один только старый стол.

Скрип дерева по полу пронзил воздух и резко оборвался.

– Может, они под ним и прячут свои носики? – ответил главный шиз. – Носики, которые еще не расстались с милыми мордашками?

Томас прижался к Терезе, когда у самого лаза шаркнула нога или рука. В каком-то футе от прохода.

– Нет здесь ничего! – снова сказала женщина. Затем встала и пошла прочь.

Тело Томаса подобралось, напряглось, как пучок туго натянутых проводов. Не забывая контролировать дыхание, он постарался отпустить напряжение.

Шорох, перешептывание. Шизы словно собрались обговорить стратегию погони. Неужто их мозги на такое способны? Томас напряг слух, однако толком расслышать ничего не смог.

– Нет! – закричал один шиз. Вожак? – Нет! Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет.

Слова слились в тихое неразборчивое бормотание, прерванное женским:

– Да-да-да-да-да-да-да-да.

– Заткнись! – приказал вожак. Определенно вожак. – Заткнись-заткнись-заткнись!

Внутри у Томаса все похолодело, но кожа покрылась обильной испариной. Непонятно было, имеет ли спор шизов хоть какой-то смысл или это такое проявление безумия.

– Я ухожу! – заявила женщина, всхлипнув словно ребенок, которого оставили вне игры.

– И я, и я, – вторил ей другой шиз.

– Заткнись-заткнись-заткнись-заткнись! – на сей раз громче проорал вожак. – Пошли прочь, пошли прочь, пошли прочь!

Бесконечное повторение слов и фраз перепугало Томаса. Как будто в мозгу у шизов отключилась функция контроля над речью.

Бренда еще крепче стиснула его руку, и от ее дыхания на вспотевшей коже ощущался легкий холодок.

Зашаркали по бетонке ноги, зашелестела одежда.

Ушли?

Звуки резко стихли. Психи удалились в коридор (туннель или как оно там называется?) вслед за дружками. Вновь воцарилась тишина, и Томас слышал только дыхание – свое и Бренды.

Лежа на твердом полу, прижимаясь друг к другу, лицом к маленькому проходу, истекая потом, парень и девушка ждали. Тишина затянулась, в ушах опять зазвенело, но Томас продолжал вслушиваться. Как бы ни хотелось покинуть тесную комнатушку, он должен был убедиться, что опасность окончательно миновала.

Прошло несколько минут. Потом еще немного. Ничто не тревожило тишины Подвалов.

– Ушли, – прошептала Бренда и включила фонарик.

– Привет, носики! – завопил отвратительный голос. В лаз метнулась окровавленная рука и схватила Томаса за рубашку.

Глава тридцать третья

Томас заорал, отбиваясь от покрытой струпьями и язвами руки. Глаза еще не привыкли к яркому свету фонарика. Прищурившись, он посмотрел на пальцы шиза. Тот рванул Томаса на себя, и парень ударился лицом о бетон. Вокруг носа полыхнула жуткая боль. Потекла кровь.

Шиз чуть ослабил хватку и снова рванул Томаса на себя. Ослабил – рванул, ослабил – рванул. И так снова и снова. Томас бился лицом о бетонную стенку. Невероятно, откуда у шиза столько силы?! В его-то прогнившем теле!

Бренда, достав нож, пыталась переползти через Томаса и выбрать позицию для удара.

– Аккуратней! – крикнул парень, увидев нож в опасной близости от себя, поймал шиза за запястье и попробовал выкрутить его, ослабить железную хватку. Куда там! Сумасшедший продолжал дергать парня на себя.

Закричав, Бренда наконец перебралась через Томаса и вонзила сверкнувшее лезвие шизу в предплечье. Тот издал демонический вопль и отдернул руку, оставляя на полу дорожку из капель крови. Выбежал в коридор, по которому разнеслось эхо криков боли.

– Нельзя его отпускать! – сказала Бренда. – Быстрей, вылезаем!

Все тело ныло, но Томас понимал: шиза точно нельзя упустить. Он извернулся, готовясь выскользнуть из лаза. Если вожак доберется до своих, Томасу и Бренде несдобровать. Психи наверняка услышали звуки возни и крики главного.

Самое трудное было просунуть плечи и голову, дальше легче – Томас использовал стену для рывка. Он вылез, не отрывая взгляда от психа, ожидая атаки. Шиз валялся всего в нескольких шагах от лаза, прижимая раненую руку к груди. Как только взгляды Томаса и шиза пересеклись, последний оскалился и, совсем как дикий зверь, зарычал.

Томас хотел было встать, но ударился головой о днище стола.

– Флять! – ругнулся он, выбираясь из-под старой деревянной конструкции.

Через мгновение и Бренда присоединилась к нему. Вместе они встали над шизом, который скрючился в позе эмбриона и подвывал. Из раны натекла порядочная лужица крови.